В. Васильцов

Появившееся в IV веке, паломничество во Святую Землю к XI веку превратилось в "грандиозную традицию, поддерживаемую бесчисленными христианскими пилигримами со всех концов света" (1). Это объясняет относительную легкость организации крестовых походов, возникших в конце XI века, ибо по маршрутам и конечной цели они фактически не отличались от паломничества.

Основной целью крестовых походов являлось, как было заявлено папой Урбаном II (1088-1099 гг.) на Клермонском соборе в ноябре 1095 года, исторжение гроба Господня из рук "персидского племени турок", которое завладело священным градом Иерусалимом и предает его святыни всяческому поруганию (2). На самом же деле, пожалуй, лишь первый крестовый поход (1095-1099 гг.) соответствовал той цели, которая была поставлена перед ним. Решающим же было обогащение самих рыцарей. Изъявляя готовность воевать за христианские святыни, феодалы помышляли именно о том, что было гораздо более важно для них: они стремились завоевать земли на Востоке, приобрести поместья, или даже основать новые княжества, захватить богатства восточных стран. Война на Востоке сулила неслыханные богатства. "Кто здесь горестны и бедны, – говорил Урбан II, – там будут радостны и богаты!". Конечно, и соображения религиозного характера не были чужды им, играя у одних большую, у других меньшую роль. (3)

Но были и другие факторы, в частности международного характера, вызвавшие к жизни крестоносное движение. Выбор папы, павший на южную Францию как объект первоначального призыва, был неслучаен. Эта часть Европы более всего пострадала от "мусульманских орд", вышедших из Испании. Фактически в период предшествовавших четырех-пяти столетий ислам наступал на христианство: сначала через Византийскую империю, затем Испанию, Сицилию и Италию.
Теперь же наступило время для ответной реакции христианского мира (4).
Хотя основные события крестовых походов разворачивались на суше, важную роль в них играл и флот, не только как средство доставки воинов-крестоносцев к Святой Земле, но и как действительная сила, необходимая, в частности, при осаде прибрежных городов.

Существует устоявшееся мнение, сформулированное Бернаром Кара де Во, о том, что "мусульмане: в целом не слывут большими любителями морского дела" (5). Однако это в корне неверно. Достоверно известно, что арабская морская традиция своими корнями уходит к глубокой древности и оказала огромное влияние на развитие европейского морского дела.

Определяющей тенденцией для развития арабского мореплавания в VII веке являлось создание вооруженного флота. Настоятельная необходимость в этом появилась еще в первые годы хиджры, "когда Мухаммад предлагал правителю Эфиопии принять ислам, но не имел флота, чтобы заставить его это сделать" (6).
Активное строительство мусульманского флота на Средиземном море относится к периоду правления третьего праведного халифа – ''Усмана (644-656 гг.). После 645 года, когда после попытки захватить Александрию арабами греки вернули ее при содействии морских сил, в Сирии началось строительство мусульманского военного флота (7).

Одновременно, но в еще больших размерах строительство военных кораблей началось в Египте. При этом наместник ''Абдаллах ибн Са''д ибн Абу Сарх исходил из необходимости защитить египетское побережье от дальнейших византийских вторжений. Так, в 645-655 годах египетский флот располагал 200 кораблями на Средиземном море (8).

В VIII-IX веках из Египта и Сирии арабский флот совершал нападения на побережье Южной Европы.

Образование Фатимидского халифата открыло еще одну славную страницу в истории египетского военного флота. 15 января 910 года, после того как Убейдаллах (910-934 гг.) – имам исмаилитов Сирии – был освобожден, узнав об успехах своих единоверцев в Северной Африке, он решил бежать (в это время сирийские исмаилиты потерпели поражение от аббасидов) через Египет в Магриб, где и попал в плен к хариджитскому эмиру Сиджилмасы; Убейдаллах был провозглашен халифом с титулом "Махди" (ведомый по пути Аллаха) (9).
Флоту Фатимиды уделяли особое внимание. Его ядро составлял унаследованный ими флот Аглабидов (800-909 гг.). Кроме континентальных морских баз Фатимиды имели порты базирования на принадлежащих им Сардинии, Корсике, Балеарских островах. Главной же морской базой, откуда, наряду с островами Кипр и Крит, завоеванный в 825 году, отправлялись крупные арабские военные экспедиции, сильно тревожившие все побережье Южной Европы, была Сицилия, отвоеванная у Византии в 827 году и остававшаяся в руках арабов до 1091 года. Присоединение Египта с его крупнейшей в Северной Африке морской базой – Александрией – сделало фатимидский халифат державой мирового значения.

Подлинного триумфа Фатимиды достигли при четвертом представителе династии ал-Муиззе (953-975 гг.). При нем территория халифата была значительно расширена и доходила на западе до Атлантического океана, а на востоке – до границ Сирии. Именно при ал-Муиззе, с присоединением Египта в 969 году, фатимидский халифат стал подлинно морской державой мирового значения, флот которой в период его правления достигал более 600 кораблей. Это позволяло Фатимидам господствовать практически над всем Средиземноморьем и вселять ужас в сердца своих врагов (10). При приемниках ал-Муизза это число уменьшилось до 80 галер, 10 судов с площадками для воинов и 10 грузовых транспортов, однако никогда в эту пору египетский флот не имел менее 100 судов (11).

Однако по мере того, как фатимидский Египет неуклонно близился к своему закату, уменьшалось и могущество его флота. Это со всей очевидностью проявилось с появлением на Ближнем Востоке крестоносцев, первостепенной задачей которых для удержания внутренних районов Сирии было сохранение под своей властью прибрежных городов. Египетский же флот, единственная морская сила мусульман, которая могла бы прийти на помощь этим городам, действовал неэффективно, если не сказать, что он вообще бездействовал (12).

10 сентября 1171 года во время пятничного богослужения Салах ад-Дин, поднявшись на кафедру в мечети, назвал имя аббасидского халифа ал-Мустади (1170-1180 гг.), а неделю спустя при тех же обстоятельствах он впервые не упомянул имени фатимидского халифа ал-Адида (1160-1171 гг.), который вскоре неожиданно заболел и умер, по некоторым данным так и не узнав, что он смещен своим министром. По другой версии он узнал и отравился. Наконец, по третьей версии, при первых признаках недомогания, он был помещен в отдельную комнату, которая была заперта на несколько дней. Когда же ее открыли, то нашли там бездыханное тело халифа (13). Так прекратила свое существование династия Фатимидов (910-1171 гг.), уступив место новой – Аййюбидов (1171-1250 гг.), фактическим основателем которой стал Салах ад-Дин Абу ал-Музаффар Йусуф ибн Аййюб (1138-1193 гг.).

Выдающийся полководец и политический деятель, египетский султан с 1171 по 1193 год – Салах ад-Дин был по происхождению курд (его дед, Шади, происходил из курдского племени равадия). Он родился в Текрите на Тигре в 1138 году. Когда ему был всего год от роду, вместе с семьей он переезжает в Ба`лакк, куда его отец был назначен наместником. В юноше скорее проявлялся интерес к теологии, чем к военному делу. Поэтому-то он с такой неохотой принял участие в первом египетском походе в 1164 году. "По-родственному пристроенный" к штабу своего дяди, находившегося на службе у сельджуко-тюркских правителей из дома Зенгидов (1127-1222 гг.), Салах ад-Дин, по-видимому, не помышлял о том, что через несколько лет волею феноменального стечения обстоятельств и собственных способностей он в качестве военного диктатора овладеет Египтом (14).

Однако именно этот поход стал основополагающим в его политической карьере, кардинально изменив его судьбу и обозначив начало нового рода деятельности, которая была посвящена решению трех основных задач: возвращение Египта в лоно суннитского ислама, объединение Сирии и Египта под единой властью и, пожалуй, самая важная – изгнание крестоносцев.

К этому времени в руках крестоносцев находились многие города сирийского побережья, в том числе Аскалон – восточные ворота Египта – захваченный в 1153 году; Акка, утраченная мусульманами в 1104 году; Тир, который постигла та же участь в 1124 году; усилились набеги на египетские города: Александрию (15) , Дамиетту, Тиннис, Рашид.

Понимая, что без реальной морской военной силы защитить побережье невозможно, Салах ад-Дин с первых же дней прихода к власти стал уделять особое внимание усилению военно-морских сил Египта. С этой целью Салах ад-Дин провел ряд мероприятий.

Во-первых, египетский султан создал специальный административный орган – диван по делам военно-морского флота, известный под названием "диван ал-устуль" (диван флота). О том, кто возглавлял это ведомство в 1176 году (579 хиджры) ничего неизвестно, кроме того, что это был один из приближенных, верных султану людей и что Салах ад-Дин издал предписание правителям всех областей Сирии и Египта выполнять все, что он потребует для обеспечения флота. В 1191 году Салах ад-Дин "передал этот диван своему брату Малику Адилю Абу Бакру Мухаммаду ибн Аййюбу. А инспектором и секретарем его был назначен Сафи ад-Дин Абдаллах ибн Али ибн Шукр" (16). В распоряжение этого дивана был отдан город Файум с его окрестностями. В задачи этого министерства входило снабжение флота и его строительство, а также снабжение судоверфей всем тем, что требовалось для строительства, то есть оборудованием, строительными материалами и прочим.

Салах ад-Дин выделял для этого дивана значительные суммы, получая их из окрестностей Файума, военного имущества, выручки от продажи соды, которая достигала в это время 8000 динаров в год, а также "заката", сумма которого превышала 50000 динаров, платы за наем кораблей дивана и ряда других источников.

Во-вторых, Салах ад-Дин повелел для постройки кораблей использовать ресурсы не только самого Египта, но и Сирии, откуда вывозилось железо, добываемое близь Бейрута, кедр и итальянская (или каменная) сосна, которые произрастали в горах Ливана. Для закупки древесины, железа, воска был заключен ряд торговых соглашений с итальянскими республиками. Также в Александрии существовал диван, известный под названием "ал-матджар ас-султани", для приобретения различных товаров, ввозимых в Египет и необходимых для армии и флота, как то: древесина, железо, шерсть, ткани. Все это покупалось на средства налога (хумс), которым облагались купцы.

При Салах ад-Дине было упорядочено взимание пошлины с европейцев. Размеры варьировались от видов товаров: с древесины и сукна всех цветов – 10 %, с золотых слитков – 6%, с серебряных слитков, золотых и серебряных монет – 4%. Не облагались лишь тонкие меха и драгоценные камни, ввозимые генуэзцами. Так, по сообщению ал-Кади ал-Фадля, ежегодная пошлина, взымаемая с иностранных купцов, составила в 1191 году 28613 динаров (17).

Салах ад-Дин, считавший "своей миссией уничтожение крестоносцев, хорошо принимал соотечественников этих же самых крестоносцев, если они выступали в качестве купцов, ввозивших лес для сооружения судов, смолу, деготь, различные металлы, оружие и тому подобное". В свою очередь европейские купцы, несмотря на призывы пап не вести торговлю с "неверными", усердно расширяли коммерческие связи с мусульманским Востоком (18).

Но при этом Салах ад-Дин всеми способами стремился воспрепятствовать какому-либо военному сотрудничеству с Европой в обратном направлении, то есть вывозить в европейские государства то, что так или иначе могло бы быть использовано в конечном счете в борьбе против мусульман. Для этого он издал специальное распоряжение, которое гласило: "Наш величайший указ направлен на то, чтобы воспрепятствовать кому бы то ни было вывозить оружие и другие средства для ведения войны в упомянутые страны (то есть в Европу) и остерегаться этого всеми силами:".

Особое внимание Салах ад-Дин уделял также сооружению оборонительного пояса на побережье, который включал в себя маяки, диббаны (наблюдательные пункты, перс.), сторожевые вышки и прочее, от гарнизонов которых требовалось "проявление усердия в защите побережья и портов".

В случае приближения противника, охрана должна была разжигать огни на маяках и дозорных башнях, если это было ночью, а днем – подавать сигнал дымом. Также использовались звуковые сигналы: барабанный бой и звуки сигнальных рогов. Правда, чаще для оповещения о положении, численности, национальности противника использовались дымовые сигналы и огонь. К сожалению, как именно передавались эти данные не известно, но благодаря этой системе оповещения, через "одну ночь или один день" в Каире уже могли знать о совершенном нападении.

Помимо этого шло укрепление таких морских портов, как Александрия, Дамиетта, Тиннис: строились мощные стены, башни и рвы, при этом Салах ад-Дин лично старался следить за ходом работ.

Наконец, особое внимание Салах ад-Дин уделял боевому духу и материальному благосостоянию моряков. Так, им была повышена плата, при этом "динар для флота отныне составлял 3/4 обыкновенного, тогда как ранее – 5/8". Боевой же дух воинов, подготовка их к выполнению священной обязанности джихада осуществлялось при помощи многочисленных учебных заведений, основанных в Сирии и Египте.

Около 10 лет потребовалось на подготовку и обучение флотских экипажей, строительство кораблей; после чего в 1179 году (575 хиджры) против крестоносцев последовательно было проведено три военно-морских операции.
Действия мусульман на море против крестоносцев за десять лет, предшествовавших Хиттину (1187 год), носили достаточно активный характер. Более того, можно заключить, что мусульманский флот парализовал морскую связь крестоносцев с Европой, а это, в свою очередь, положительно сказывалось на осуществлении планов Салах ад-Дина в Сирии.

Но все же борьба с крестоносцами до 1187 года носила эпизодический характер. Формальным поводом для фронтального наступления на крестоносцев послужила разбойничья выходка видного франкского барона, 12 или 16 лет проведшего в плену у Нур ад-Дина и освобожденного за выкуп по приказу Салах ад-Дина, – Рено Шатийонского, правителя замка Крак. В нарушение действовавшего тогда перемирия (оно было заключено в 1180 году) этот барон напал на караван, двигавшийся из Каира в Дамаск. Это произошло в 1186 или 1187 году.

Случившееся усугубил тот факт, что с караваном следовала сестра Салах ад-Дина. Египетский султан потребовал у иерусалимского короля Ги Лузиньяна (1186-1190 гг.) возмещения ущерба, но, не получив удовлетворения, в мае 1187 года объявил сбор мусульманских войск в Дамаске, начав, таким образом, священную войну (19).
Со своими войсками Салах ад-Дин направился к замку Табария и осадил его.
Недалеко от этого замка, близь Хиттина, 4 июля 1187 года Салах ад-Дин дал сражение крестоносцам. В результате боя, продолжавшегося 7 часов, франки потерпели сокрушительное поражение.

Эта блестящая победа сделала возможным освобождение территорий, захваченных крестоносцами. Салах ад-Дин начал с городов побережья, дабы лишить франков их военно-морских баз и тем самым прервать связь с внешним миром и лишить надежд на помощь, которая могла прийти из Европы. При освобождении сирийских городов побережья и таких портов как Акка, Кейсария, Бейрут, Аскалон не последнюю роль играл египетский флот.

Здесь стоит также отметить не увенчавшуюся успехом операцию по освобождению Тира, который, как описывал этот город ал-Исфагани, "был окружен морем почти со всех сторон как будто бы корабль".

15 ноября 1187 года Салах ад-Дин осадил Тир, защитой которого с 14 июля того же года руководил Конрад, сын маркиза Монферранского. Он расширил рвы, восстановил укрепления, "и под его руководством жители поняли, как следовало вести борьбу с сухопутными и морскими силам сарацин" (20).

Тир соединен с материком всего лишь узким перешейком, что не дало Салах ад-Дину возможность использовать свое численное превосходство. Египетский султан, понимая, что без участия флота город взять практически невозможно, вызвал для ведения осады Тира с моря в Акку египетские корабли. Всего прибыло 10 галер (21).

На рейде порта стояли корабли крестоносцев, на которых были лучники и метатели нефти. Между флотами произошло сражение, закончившееся победой мусульман. Корабли франков были рассеяны и город взят в плотное кольцо осады. Казалось бы, эта победа должна была привести к немедленному падению города, но матросы, радуясь своей победе, праздновали ее всю ночь напролет, когда же ими овладел сон, франки, воспользовавшись этим, напали и захватили пять галер, а также командующего `Абд ас-Салама ал-Магриби. Это произошло в ночь на 30 декабря 1187 года. Султан был вынужден приказать флоту отступить в Бейрут, опасаясь, что он может попасть в руки крестоносцев.

Это событие имело значительные последствия. Во-первых, снятие морской блокады города подняло дух крестоносцев, осажденных в Тире. Во-вторых, отступление египетского флота осложнило ведение осады города, так как крестоносцы добились возможности безопасно получать подкрепление морским путем. В результате Салах ад-Дин был вынужден прекратить осаду города.
К сентябрю 1187 года мусульмане овладели Аккой, Бейрутом, Сидоном, Яффой, Кейсарией, Аскалоном, то есть практически всеми прибрежными городами Сирии, кроме Тира, Антиохии и Триполи, а 2 октября того же года после шестидневной осады принудили к сдаче гарнизон Иерусалима.

Успехи Салах ад-Дина в Сирии и Палестине: утрата крестоносцами практически всех своих владений на Святой Земле, но главное – захват мусульманами Иерусалима – вызвали в Европе бурю негодования. Это положило начало третьему крестовому походу, в котором приняли участие три величайших монарха того времени: правитель Священной Римской империи Фридрих 1 Барбаросса (1152-1190 гг.), король английский Ричард I (1157-1199 гг.), получивший прозвище Львиное сердце, и, наконец, Филипп II Август – французский король (1180-1223 гг.). В Европе шли грандиозные приготовления, снаряжались войска и флот. Ричард I, как явствует из хроники его правления, покинул берега Англии на 108 кораблях, по другим данным – 106 или 100, а в Мессине флот английского короля был еще больше усилен. Общее же число судов по одним данным достигало 150 транспортных кораблей и 53 галеры, по другим – около 180 транспортов и 39 галер. К этому следует еще добавить 100 кораблей, на которых отправился из Генуи Филипп II (22).

Безусловно, Салах ад-Дин знал о готовящемся на Западе походе. Некоторые его приближенные даже советовали ему разрушить Акку и отступить в Египет. Однако султан, не внимая уговорам, стал с еще большим рвением укреплять город. Наместником его был назначен Эмир Баха ад-Дин Каракуш (известный по строительству стен Каира).

В 1189 году началась осада Акки. Крестоносцы прибыли не менее чем на 552 кораблях из различных княжеств Европы. Это число во много раз превосходило количество кораблей египетского флота, что признавал и сам Салах ад-Дин, говоря в одном из своих писем, что неверные наводнили Средиземное море, и что их "больше, чем волн в море: и если один из мусульман убьет одного на суше, то на его место с моря явится тысяча".

Однако Салах ад-Дин не бездействовал, ожидая, когда крестоносцы окончательно блокируют город, но поспешил атаковать их и открыть путь для снабжения крепости снаряжением, оружием, припасами и войсками. Однако это было не так просто, задачу мог решить только флот. Поэтому в конце 1189 года Салах ад-Дин вызвал из Египта корабли, которые и прибыли в том же году к Акке в составе 50 единиц под командованием адмирала Хасама ад-Дина Лу''лу''. Захватив франков врасплох, египетский флот одержал победу, захватив при этом транспортное судно, груженное зерном и золотом. Это произошло в водах Акки. Все это, а также ее припасы, которые были на мусульманских кораблях, было доставлено гарнизону города.

Однако этого хватило ненадолго, и Каракуш вновь обратился за помощью к Салах ад-Дину. Единственным относительно безопасным путем снабжения Акки остался морской. Однако и здесь мусульман подстерегало много опасностей.

Флот, состоявший из пизанцев, заграждал все входы в крепость со стороны моря. Между европейскими и мусульманскими судами, нагруженными оружием и продовольствием, происходили ожесточенные схватки в гавани Акки, от победы или поражения зависели поочередно изобилие или голод в городе или христианском лагере. Крестоносцы, чтобы воспрепятствовать сообщениям крепости с морем, решились овладеть "Мушиной башней", господствовавшей над портом Акки. Экспедиция против этого укрепления, под начальством герцога Австрийского, не имела успеха; в гавань была пущена подожженная барка, наполненная горючими веществами, для того, чтобы поджечь мусульманские суда, но внезапно переменившийся ветер направил пылающую барку к деревянной башне, поставленной на корабле герцога Австрийского, и пламя охватило башню и христианский корабль (23).

Главной базой египетского флота в Сирии для снабжения Акки была Хайфа. Здесь были расквартированы войска ал-Малика ал-Адила, сюда же прибыл и он сам для наблюдения над кораблями, прибывающими из Египта и направляющимися в Акку, и командования ими.

К северу от Акки, в Бейруте, находилась база сирийского флота. Правитель этого города, Изз ад-Дин, сам часто выходил в море для борьбы с кораблями франков, из чего он и его люди извлекали немалую выгоду. Так, некоторые источники указывают даже на то, что он овладел 5 кораблями из состава флота Ричарда I Львиное Сердце, которые перевозили лошадей, воинов и золото.

Исфагани сообщает также, что Салах ад-Дин потребовал от наместника Александрии приготовить и отправить корабли, нагруженные зерном, оружием и прочим, в чем нуждается гарнизон осаждаемой крепости, в Акку, но в Александрии медлили. Тогда Салах ад-Дин отправил приказ Иззу ад-Дину, и тот снарядил батасу, причем команда ее была в одежде франков. Сам корабль был взят у крестоносцев, когда, сев на мель, они бросили его близь Бейрута. Султан повелел отремонтировать его. Затем на судно погрузили съестные припасы: мясо, жир, 400 мешков зерна, – а также вооружение: стрелы, нефть. Экипаж этого корабля составляли как мусульмане, так и христиане-жители Бейрута. Для большей убедительности они взяли с собой на судно свиней. В море они столкнулись с кораблями франков, команды которых были в нетрезвом состоянии. Тогда мусульмане погнали их к Акке, и захватили рядом с портом, и так вошли в гавань. Но то, что доставили они с собой, хватило лишь на полмесяца.

Есть много других примеров героизма, проявленного арабскими мореплавателями. Так, Якуб ал-Хальби, выйдя на корабле, груженном продовольствием, людьми и прочим, встретился с судами английского короля Ричарда I. Их было около сорока.
Они окружили корабль Якуба ал-Хальби, и началась ожесточенная битва. Когда же франки почти уже овладели кораблем, Якуб произнес: "Клянусь Всевышним, ничего мы не отдадим из этого корабля!" – затем пробил борта судна, и скрылись в пучине вод все, кто был на корабле. Или другой пример героизма. Судно Джамал ад-Дина Мухаммада ибн Арказа отстало от остального египетского флота, и его окружили корабли франков. Матросы-мусульмане вынуждены были прыгать в воду, ища спасения, в то время как эмир их продолжал сражаться. Крестоносцы обещали ему пощаду, если он подчинится им. Тогда Джамал ад-Дин сказал, что сдастся лишь предводителю их. Крестоносцы поверили. К Джамал ад-Дину подошел капитан и обнял его, считая, что эмир уже сдался ему. "И заключил Джамал ад-Дин крестоносца в объятья, что нельзя было разлучить, и прыгнул с ним в море. И утонули оба, сопровождая друг друга, но на пути в рай и ад они расстались".

Однако франки имели значительное превосходство в военных кораблях. Несмотря на все хитрости и изобретательность мусульман, несмотря на доблесть и героизм, проявленные с их стороны – несмотря на все это, положение Акки с каждым днем все более и более осложнялось.

С прибытием французского и английского флотов крестоносцы приобрели полное господство на Средиземном море. Салах ад-Дин, предвидя эту опасность, когда короли были еще в Мессине, обратился за помощью к Якубу ал-Мансуру (1184-1199 гг.), халифу марокканской династии Муваххидов (1130-1232 гг). Посольство Салах ад-Дина, отправленное в 1190 году, прибыло в Маракеш 18 января 1191 года. Его возглавил эмир абд ар-Рахман ибн Мункив. Но его миссия провалилась.
Существует предположение, что ал-Мансур все же послал Салах ад-Дину помощь в виде 180 кораблей для противодействия крестоносцам, действовавшим у берегов Сирии. Достоверно известно, что магрибинский флот в это время курсировал в Атлантическом океане, препятствуя проникновению немецких, английских и голландских кораблей, направляющихся к берегам Сирии, одновременно помогая Санашу I в борьбе на западе Андалусии.

В начале 1191 года давление крестоносцев на Акку еще более усилилось, осажденные не переставали молить Салах ад-Дина о помощи. Тогда египетский султан решил сменить гарнизон, отправив туда свежие войска. Эту операцию планировалось осуществить при помощи флота. Но замысел в силу ряда обстоятельств, в том числе изменения внешнеполитической ситуации, не был осуществлен. В 1191 году Ричард I овладел островом Кипр, который оставался во владении латинян до 1426 года, являясь морской базой и центром снабжения крестоносцев и их княжеств на арабском Востоке. Это разожгло еще больший энтузиазм в сердцах воинов Христовых, и они с удвоенной силой бросились в Акку. Не выдержав этого напора, 11 июля 1191 года Акка пала.

После взятия Акки Филипп II Август, сославшись на нездоровье, вернулся со своими войсками во Францию. Ричард же двинулся на юг вдоль побережья, сопровождаемый флотом. Крестоносцы смогли овладеть всей прибрежной территорией от Акки до Яффы, затем двинулись к Аскалону, который Салах ад-Дин был вынужден разрушить ввиду того, что город мог быть использован крестоносцами для нападений на Египет. В планы же Ричарда входило овладение Иерусалимом, но все попытки оказались тщетными.

2 ноября 1192 года был заключен мирный договор между Салах ад-Дином и Ричардом I, по которому побережье от Тира и далее на юг, до Яффы, отходило латинянам, внутренние же районы оставались за мусульманами, хотя христианские паломники получали гарантии безопасности, то есть имели право совершать паломничество в Иерусалим без уплаты какой-либо пошлины. (24)

В марте 1193 года Салах ад-Дин умер в Дамаске, где и был похоронен, а "вместе с ним его меч, которым он прославил себя в войне с неверными, чтобы опираться на него в раю". Салах ад-Дин завершил дело своей жизни, выполнил клятву, данную им на Коране: нанес стратегическое поражение крестоносцам, окончательное изгнание которых стало лишь делом времени. (25)

Салах ад-Дин был одним из немногих правителей, понимавших значение и роль флота. Преемники же его проявляли к флоту все меньше и меньше интереса, практически не уделяя ему внимания. Роль морских сил значительно упала, что особенно сильно ударило по престижу морской службы: на моряков смотрели не иначе как с насмешкой.

Потеря сирийского побережья, а затем и смерть Салах ад-Дина явилась сильным ударом по боеспособности флота, который утратил свое могущество и не мог уже деятельно противостоять крестоносцам.

"Затем, – пишет ал-Макризи, – стал меньше интерес к флоту, и не обращали на него внимания, кроме как в период нужды... и если требовались для него люди, то хватали их на улицах и сковывали цепями днем, а на ночь сажали в тюрьму... и давали им лишь небольшое количество хлеба и прочего, а иногда в течение целых дней они ничего не получали, подобно пленным врагам (26)... И стала служба на флоте позорной и бесславной, которую ругали египтяне, и если обращались к человеку: "Эй, моряк!" – то охватывал его безудержный гнев, и это после того, как моряков называли борцами за дело Аллаха и против врагов Аллаха, и люди благословляли их в своих молитвах".

Примечания
1. Зеленев Е.И. "Египет", СПбГУ, 1999, стр. 111. [назад к тексту]
2. Заборов М. "Крестоносцы и их походы на Восток в XI-XIII веках ", М., 1966, стр.5. [назад к тексту]
3. там же, стр.14-15. [назад к тексту]
4. Hitti P.K. "History of Syria. Including Lebanon and Palestine", Macmillan, 1957, p.591. [назад к тексту]
5. Ахмад ибн Маджид "Книга польз об основах и правилах морской науки". Критический текст, перевод, комментарий, исследование и указатели Т.А. Шумовского, "Арабы и море", М., 1985, стр.15. [назад к тексту]
6. там же, стр. 65. [назад к тексту]
7. там же, стр. 71. [назад к тексту]
8. там же, стр. 72-73. [назад к тексту]
9. Зеленев Е.И. "Египет", СПбГУ, 1999, стр. 78. [назад к тексту]
10. Ахмад Мухтар ал– Абади "История мусульманского морского дела в Сирии и Египте", Бейрут, 1972, стр. 271. [назад к тексту]
11. Шумовский Т.А. "Арабы и море", М., 1985, стр. 82. [назад к тексту]
12. Hitti P.K. "History of the Arabs", London, 1963, p.639-40. [назад к тексту]
13. Зеленев Е.И. "Египет", изд. СПбГУ, 1999, стр. 98. [назад к тексту]
14. там же стр. 103-104; Hitti P.K. "History of Syria. Including Lebanon and Palestinе", Macmillan, 1957, p.600. [назад к тексту]
15. В 1167 году крестоносцам, хоть и ненадолго, удалось овладеть Александрией и поднять на Фаросском маяке штандарт Амори I (ум. 1174 г.) (Зеленев Е.И. "Египет", изд. СПбГУ, 1999, стр.96). [назад к тексту]
16. Семенова Л.А. "Салах ад-Дин и мамлюки в Египте", М., Наука, 1966, стр. 176. [назад к тексту]
17. Семенова Л.А. "Салах ад-Дин и мамлюки в Египте", М., Наука, 1966, стр. 163. [назад к тексту]
18. там же, стр. 62. [назад к тексту]
19. Зеленев Е.И. "Египет", изд. СПбГУ, 1999, стр. 106. [назад к тексту]
20. Мишо Г. "История крестовых походов", М., "Алетейа", 1999, стр. 132. [назад к тексту]
21. Glubb J.B. "The lost centuries. From the Muslime Empire to the Renaissance of Europe (1145-1453)", London, 1967, pp. 102-103. [назад к тексту]
22. Lot Ferdinand "L`art militaire et les armees au Moyen Age en Europe et dans le Proche Orient", Paris, Payot, 1946, pp. 158-162, v 1. [назад к тексту]
23. Мишо Г. "История крестовых походов", М., "Алетейа", 1999, стр. 135-137. [назад к тексту]
24. Hitti P.K. "History of Syria. Including Lebanon and Palestine", Macmillan, 1957, p.604. [назад к тексту]
25. Зеленев Е.И. "Египет", изд. СПбГУ, 1999, стр. 103. [назад к тексту]
26. Семенова Л.А. "Салах ад-Дин и мамлюки в Египте", М., 1966, стр. 176-177. [назад к тексту]